В северных крестьянских" общинах, где мимоходом побывал Требервиль, можно было наблюдать совершенно особый подход к самому содержанию церковного строительства.

Деревянные сельские церкви в большинстве случаев несли не только культовую нагрузку. Галереи и трапезные служили местом массовых собраний, сходок и, таким образом, оказывались еще и своеобразным общественным центром села или прихода. Здесь обсуждались чисто мирские дела, зачитывались указы или грамоты. Происходили праздничные ритуальные пиршества. В стенах сельских храмов крестьянский мир не только судил и осуждал, но и наказывал. Так сложился тип просторного „теплого" трапезного зала с русской печью, схожий с жилой горницей крестьянской избы, который примыкал с западной стороны к основному неотапливаемому помещению самого храма. Еще одна характерная особенность северных сельских церквей вытекала из того общего подхода к строительству культового сооружения, который выражен в старинном образном определении „как мера и красота скажут". Эта формула, запечатленная в договорах между заказчиком и строителями, из которых многие дошли до наших дней, показывает, что к созданию храма подходили прежде всего к произведению искусства. Ни чем другим, как задачами чисто художественными, нельзя объяснить, казалось бы, непостижимое на первый взгляд несоответствие между скромным по размеру внутренним пространством самого храма и его внешним объемом, иногда превышающим его в два, а то и в три раза. При этом зодчие решали не только чисто пластические и декоративные, но и пространственные задачи. Храмы по старой традиции ставили на хорошо обозримых, чаще всего высоких местах (что Требервиль объяснял лишь утилитарными причинами), где они служили высотными ориентирами, отмечавшими положение села, и оживляли и как бы одухотворяли внешне неброский, а подчас и суровый северный пейзаж. Особого эффекта достигали в этом отношении зодчие в прибрежных селах, где храмы и колокольни были еще и ориентирами для кормчих проплывавших мимо судов.

В этом разделе: