Сколь ни значителен бывает внешний вид деревянной церкви, внутри она покажется тесноватой и темной. В трапезной царит полумрак. В свете, проникающем сквозь узенькие оконца, угадываются намытые добела широкие половицы, стены и резные лавки. Тяжелые расписные двери ведут из трапезной в церковь. Потолок здесь повыше и окна побольше, но во всю ширь и высь размахнуться зодчему нельзя - не позволяют северная стужа и пронзительные сырые ветры. Суровую простоту помещения оживляют лишь ряды икон, играющих киноварью и зеленью, охрой и лазурью. Стоят они на покрытых травным узором брусовых полках - тяблах, плотно друг к другу, от низа до самого верхач

Среди икон, написанных местными мастерами, иногда встречались новгородские и ростовские. Каргополье подчинялось новгородскому митрополиту; из Новгорода привозили сюда книги и утварь, облачения и иконы. Однако для украшения вновь отстроенной церкви необходимо множество икон, и проще было призвать самого мастера.

Иконописцу в Новгороде развернуться не просто: было их там значительно больше, чем писцов и каменщиков, медников и горшечников. Иное дело - на Севере, где возникали все новые погосты, часовни и церкви. Остаться в Каргополье могли и однажды приглашенные мастера, и те, что приходили сюда в поисках работы. Здесь они быстро обрастали талантливыми учениками, продолжавшими новгородскую иконописную школу. Искусство Великого Новгорода XV столетия заметно отличается от других школ древнерусской живописи. Оно поражает своей неуемной энергией и мужественной суровостью общего образного строя. Здесь словно бы находил отражение героически-деятельный характер новгородцев. Композиции икон предельно лаконичны, формы укрупнены и одна другой противопоставлены. С большой силой проявляются в новгородской живописи особая ее фольклорность, вкус к звучным тонам и контрастным цветовым соотношениям

В этом разделе: